Европеец – это не национальность

Идеи объединения Европы уходят корнями уже в античное время, однако из европейцев никогда не сформируется единой нации.

Древним римлянам удалось завоевать всю Южную Европу и половину Центральной Европы, а Священной римской империи германской нации – Центральную и часть Южной Европы.

Но ни одно из этих объединений не продержалось.

В первую очередь, конечно же, потому, что все империи возникли насильственным путем, в ходе которого одни народы подчиняли другим.

Понятно, что это вызывало сопротивление и желание независимости.

Попытки объединить Европу насильно осуществлялись и позже.

Наполеоновские войны, планы коммунистической мировой революции и нацистское покорение мира входят в эту же рубрику.

Идеи объединения европейских народов по свободной воле относятся лишь к ХХ веку.

Идея объединения Европы Куденхове­ Калерги осталась, к сожалению, лишь на бумаге, однако Европейский союз является возможным краеугольным камнем на пути к единству Европы.

Конечно, пестрый национальный состав Европы является источником богатства, но неминуемо и барьером на пути к достижению целостности.

В то же время, 95% коренных европейцев сравнительно близки по языку и культуре, говорят на индоевропейских языках.

На первый взгляд, сравнение Европы с Китаем может показаться довольно смелым.

Но если углубиться, сопоставление будет весьма интересным.

Китай всегда был единым государством, в отличие от Европы, которую постоянно дробили многие страны. Почему это так?

Китай этнически пестрее Европы.
На первый взгляд, Китай является мононациональным государством – доля китайцев в народонаселении страны составляет 94 процента.

Однако «единая» китайская нация на самом деле не такая уж целостная.

Мандаринский язык, который является китайским государственным языком, и «lingua franca» большинство китайских регионов не понимает без изучения или перевода.

Диалекты китайского языка местами различаются больше, чем ряд европейских языков между собой.

Согласно китайскому пониманию, все славянские языки можно было бы считать диалектом одного языка, как и романские и германские языки.

В то же время, важное место в китайской культуре занимает объединяющее звено, которое отсутствует в Европе, а именно – иероглифы.

С помощью письменности между собой могут общаться люди, которые не понимают разговорного языка друг друга.

Это создает чувство одного народа.

Письменность же языков Европы всегда делала акцент на более тесный идентитет.

Таким образом, в одно государство не помещались даже датчане, шведы и норвежцы, чьи языки в связи со сходством можно было бы считать диалектами, или же южные славяне сербы, хорваты, боснийцы и черногорцы, которые говорят на одном языке.

Можно спекулировать такой темой, что если бы в Европе сформировалась древняя высокая культура и иероглифическая письменность, то, как и Китай, Европа могла бы быть единым государством.

Европейский союз может быть и остаться Европой стран, но Европа в плане географии и культуры навек останется Европой наций, в которой продвижение языка и национальной культуры обогащает Европу как единое целое.